Невыдуманные истории

Когда я узнала,что беременна, первая мысль была — аборт! Об этом говорили все родственники будущего мужа. По своей глупости решила, что разберусь сама. Достала какие-то уколы, носила тяжести, пила отвары трав. Безрезультатно.

Тянула время, поехала на отдых, совсем не заботясь о своем здоровье, выпивала и курила, даже умудрилась изменить парню. Привезла с отдыха «неприличную» болезнь.

Аборт отложили на время лечения инфекции. Срок рос. И вот уже 12 недель. Двоюродная сестра акушер-гинеколог наотрез отказалась делать аборт, молодой человек нашел своих врачей.

Весть о беременности не была для меня неожиданностью, я дружила со своим парнем уже третий год. Парень мой был студентом и прекрасно сидел у родителей на шее. Но после техникума поступил на вечернее отделение в институт и устроился работать на завод. Правда, на заводе зарплату платили не часто. Я работала с 16 лет, а в 18 перешла работать в очень хорошую фирму. Кроме того работала еще в одном месте по второй трудовой.

Сначала мы были просто друзьями, потом отношения стали более близкими… Забеременела я почти сразу. Это был 1994 год. Мне шел 19-й год, и я знала, откуда дети берутся. Только я не знала, что весть о беременности вызовет колоссальный стресс.

На УЗИ поставили 7 недель. И сразу же предложили сделать «по-быстренькому» аборт. Как будто это как в баню сходить. У меня это мгновенно вызвало еще больший стресс. К счастью инстинкт самосохранения у меня развит надежно, и мозг при стрессе работает очень четко.

Я забеременела, когда мне было 15 лет. Меня изнасиловали. Я не знала, что делать, и была в панике. Позвонила подруге, и она посоветовала выпить постинор. Сказала, что это не аборт, что ребёнка ещё нет, что это всего лишь комок клеток, и что от этих таблеток последствий не будет. Я пошла и купила их. Нужно было сначала выпить первую таблетку, а через 12 часов вторую. Выпив первую таблетку, я почувствовала, как будто во мне что-то разорвалось, но не в прямом смысле. Морально мне было страшно, больно и пусто. После того, как выпила вторую, стало ещё хуже.

Мне 19 лет. Не думала, что все произойдет именно со мной, хотя много всего и происходило вокруг меня. Встречаться с парнем начала рано. Очень сильно полюбила, и по его словам, любовь была очень даже взаимной, так что ни о чем плохом даже и не думалось.

Мне было 18, когда я впервые забеременела. На тот момент я встречалась с парнем, который был на 6 лет меня старше. От родителей все скрывала (они у меня очень строгие), пыталась сама избавиться от ребенка по совету "опытной" подруги. Парень ребенка не хотел, я тоже до конца не понимала, что со мной происходит, хотя меня это не оправдывает. Боялась только одного - чтобы папа не узнал. В конце концов обо всем догадалась мама, и повела меня к знакомой медсестре. Мне сделали три укола, результата никакого. Потом мама договорилась с той же медсестрой об аборте, и на сроке 12 недель мне прервали беременность, убили моего первенца, моего сыночка. После аборта доктор сказал: "Зачем нужно было так издеваться над ребенком? Вы же его по всей матке размазали." Эти слова до конца моей жизни будут меня преследовать.

Когда Даниэла неожиданно почувствовала себя плохо, ее мужа не было дома. Он уехал паломником на Святую Гору Афон. У женщины поднялась и ничем не сбивалась высокая температура. Это случилось в мае 2005 года.

Беспокойство Даниэлы усилилось, когда к симптомам добавились слабость, обильное потоотделение и опухшие гланды. К тому времени, когда муж Даниэлы вернулся, срочная биопсия показала вторую стадию лимфомы Ходжкина – рака лимфоузлов.

Лечение помогало плохо, и спустя всего несколько месяцев Даниэла сражалась за свою жизнь с очень агрессивной формой рака, перешедшего в четвертую стадию.

Как долго я тебя ждала, родной мой, самый любимый на земле человек! Я люблю твои глаза, когда ты просыпаешься, люблю, когда при этом ты смотришь на меня и улыбаешься, глаза синие, самые красивые в мире. А рыжие волосы... ты как солнышко, я таю, когда твоя рука ложится мне на шею, когда ты берешь мою руку, а еще ты любишь брать мое лицо и тянуть меня к себе, ты не сводишь с меня глаз. Я и без слов знаю, что любишь меня. Я каждую минуту готова повторять, что люблю тебя и не представляю, как я жила без тебя так долго. Ты мой Дар Божий. Я едва сдержала слезы, впервые увидев тебя.

Оксана встречалась с Сашей почти два года, когда выяснилось, что она беременна. Ей было девятнадцать лет. Ему, кажется, двадцать три. Одним словом, молодежь. Разговоры о женитьбе вроде бы велись, но как-то не слишком активно и совсем неуверенно. Саша был парень видный, девушкам голову кружил по полной программе, и не думал так скоро связывать свою жизнь с одним-единственным человеком. Даже если у них будет ребенок. Тем более, если будет ребенок.

В то время я была молодой и не понимала многого. Как и учили нас в школе, я думала, что все мы произошли от обезьяны, что все мы в утробе материнской проходим путь от клеточки, рыбки, птички до лягушонка, а уж перед самыми родами превращаемся в маленького человечка. Во все это я верила как в истину.

Когда я вышла замуж, то очень хотела иметь детей, но сколько - это я думала определять сама. Хочу — двое, хочу — трое. Муж мой хотел много детей. В этом вопросе мы с ним не сходились.

В 24 года я была психологически невероятно зависима от мамы. Рассказывать нашу семейную предысторию, наверное, смысла нет. Ограничусь тем, что практически всю мою жизнь мама была тяжело больна, болезнь физическая дала осложнения и на психику. Атмосфера в доме постоянно была очень тяжелая – невероятная мелочность, подозрительность, капризы, истерики… Малейшие мои попытки поступать не по маминой указке заканчивались скандалами, тяжелыми обвинениями, и, что самое страшное, фразами о том, что из-за моего непослушания мама непременно заболеет и умрет.