Буду рожать!

Когда-то давно, будучи студенткой первого курса, я узнала, что беременна от человека, с которым жить не смогла. Отношения наши уже закончились. Я жила одна в коммунальной квартире, работала медсестрой.

Три месяца слез… Но я решилась, родила девочку - Анечку. Ей сейчас 12 лет. После этого моя мама со мной год(!) не разговаривала. Первое время было очень трудно. Сдавала пенициллиновые бутылочки в аптеку, так как детских денег не хватало ни на что. Но люди милые, я с теплотой в сердце вспоминаю то время! Помогали абсолютно чужие люди. Я не только родила и вырастила ребенка, с Божьей помощью я закончила мединститут, вышла замуж, родила еще одну девочку - уже на третьем курсе. Супруг тогда оставил учебу и пошел в охрану. Мама опять была категорически против малыша. Но с Божьей помощью все снова закончилось хорошо.

Мой страх: «Что я буду одна делать? Как я со всем справлюсь?» и самое главное — что ждет моего ребенка? — терзали мне душу довольно основательно. Но пока я молчала об этом и никому ничего не говорила, то хотя бы избегала стыда признаться, что рожаю малыша без отца. Так как мои родители развелись, когда мне едва исполнился год, я мечтала о полной и счастливой семье. Но разве можно убивать ребенка из-за того, что я не смогла построить нормальную семью?! На это я решиться не могла.

Молчать можно до шести месяцев (что я и делала), а дальше все станет ясно. Мне было очень трудно это принять. Я медик, я знала, нет, я видела как развивается плод. У нас в отделение приносили великолепную книгу о внутриутробном развитии ребенка по дням. С огромными А4 формата фотографиями. Вот он клеточка, вот эмбриончик, а вот он уже сосет пальчик. Маленький, беззащитный. Я еще во время учебы в училище принимала роды на практике по акушерству. Кроме того, со мной одновременно ходила одна беременная доктор из нашего отделения. Ей было 45 лет. В студенческие годы она сделала аборт по медицинским показаниям. И потом долгие годы не могла забеременеть…

Как помогали люди? Как они понимали, что я нуждаюсь в помощи? Честно сказать, я не знаю. Я пережила душевный надлом. Но с того момента, как я приняла эту ситуацию: «Да, я беременна!!! Да я буду рожать, независимо от того, что скажут люди!!!» стало ясно, что делать. Надо готовиться к родам. К приходу малыша в этот мир. И начала я с вязания кофточки. Старательно, с любовью вывязывала я каждую петельку. Молилась я Ксении Блаженной, что бы она помогла мне выстоять и родить ребеночка. Что-то в душе моей перевернулось. Стало ясно, что только с Божьей помощью можно выстоять. С того времени я подаю нищим милостыньку. Все под Богом ходим.

Только после этого я поехала к родителям. Срок уже близился к пяти месяцам. Конечно, мама была в шоке. Она плакала на груди у своего мужа. Мне было очень жаль огорчать ее.

Работалось мне тяжело, я была бледная-бледная. Коллеги, меня жалея, помогали. Хоть и не догадывались об истинной причине моей бледности. Утренние тошноты я списывала на больной желудок. Училась вообще отвратительно. То есть я-то старалась. Но периодически засыпала на лекции. А если не засыпала, то боролась со сном. Пришлось брать академический отпуск. Как раз в это время у меня должен был быть очередной отпуск на работе, плавно переходящий в предродовой.

Ноябрь месяц. На работу не надо, а ведь там, на работе, помогая больным, я забывала о своих проблемах. Там меня хоть как-то жалели. Я решила съездить к бабушке в Ростов-на-Дону. Город, где я родилась и выросла, где мой отец, где друзья моего детства. Благо деньги на дорогу были. Есть риск путешествовать одной, будучи беременной, но он оправдался. Родные, во-первых, сразу догадались обо всем. Во-вторых, окружили и любовью и лаской. Подруги отдали от своих детей кто что. Кроватку, пеленки, распашонки. Конечно, злоключения еще не кончились. Беременность протекала тяжело, а впридачу я еще поскользнулась и упала, попала в больницу. И очень была удивлена. Не по месту жительства, но меня приняли как родную. Персонал был очень чутким и внимательным.

Мамина сестра еще пыталась и по-хорошему, и криками, и угрозами склонить меня к искусственным родам. Ребенок во всю шевелится, буянит, можно сказать. Но спасибо отцу, запретил нам встречаться. Я и так больше времени находилась в больнице, чем дома. А потом солнечным воскресным утром родилась Анечка. Крикуха была!!! Все ночи напролет я на руках ее качала. Бывало, время к трем уж близится, бабушкина крестница (жила через дорогу) придет. «Чего свет жгете?» Возьмет и укачает. Бывало отец встанет: «Иди, поспи». Нервозность во время беременности сказывалась. И болела девочка часто, у меня молоко жидкое было – мяса я тогда совсем не могла есть. Трудно было, но помощь приходила, откуда не ждали.

Когда мама впервые увидела малышку — а было нам уже месяца 4, сердце ее растаяло. Еще три месяца она приходила к Анечке, а со мной как бы не разговаривала. Окончательное перемирие состоялось на Анютиных крестинах.

Нашлась хорошая женщина, которая присматривала за Анютой, пока я была на лекциях. Детские деньги и стипендия — деньги небольшие. Но я не заботилась о больших. Я знала, что мне надо выучиться и воспитать малышку. И я училась. Сама себе в уме считая, сколько будет Анечке, когда я закончу.

Многое теперь забылось, но главное - это надеяться не на людей, а на Господа. Для меня, тогда еще не воцерковленной, это был главный урок. Урок, который я, казалось, усвоила, но, видать, не до конца…

Оригинал статьи: pravmir.ru