Проза, поэзия

Антиутопия. Посвящается сторонникам (легальности) абортов.

В 2050 году в России была легализована эвтаназия стариков, известная в мире как операция АГОА. Свое название операция АГОА получила от английской аббревиатуры AGOA, которая расшифровывается как «against gloomy old age»,т.е. «против мрачной старости».

«В последние дни наступят времена тяжкие. Ибо люди будут самолюбивы, сребролюбивы, горды, надменны, злоречивы, родителям непокорны, неблагодарны, нечестивы, недружелюбны, непримирительны, клеветники, невоздержны, жестоки, не любящие добра, предатели, наглы, напыщенны, более сластолюбивы, нежели боголюбивы, имеющие вид благочестия, силы же его отрекшиеся» (2 Тим.3,1-5).

«И, по причине умножения беззакония, во многих охладеет любовь» (Мф.24,12).

Как страшно жить, когда в зверей
Мы превратились из людей
И не способны понимать,
Что человека убивать
Нельзя! Но спрашивают: «Почему?»
И настоящую войну
Своим же детям объявили,
И миллионы истребили
Несчастных крошек на земле
Еще у мамы в животе.

Ее ребенку уже пять с половиной. Это девочка. Посвящено Е.

А ты придумай себе, что он не от тебя… Совсем не твой, от другого. Я же шляюсь где-то, неизвестно с кем, а потом заявляю, что ты станешь отцом. Нет, нет, не станешь, ты не готов к этому, тебе еще рано. Еще университет окончить, работу найти, в доверие к начальнику втереться. Нет, лучше быстро убеди себя, что он не твой.

Вот, например, от того охранника в супермаркете. Чем не кандидат в отцы? Высокий, красивый… Он тогда ТАК смотрел на меня, когда я в домашних тапочках выскочила за картошкой… И, конечно же, мы могли успеть сделать «это» в подсобке. «Это» обязательно говори, многозначительно подняв бровь. У тебя же женщина – проститутка, об этом нельзя молчать. Еще и хочет результат своих бесчинств приписать тебе, несчастному!

Высоко на небе ангелы летают
И с тревогой на меня с небес взирают,
Белыми крылами они машут,
Господу печаль мою расскажут.

Ту печаль, что сердце мое точит,
Что покрыла душу, как платочек,
Что легла на сердце, словно камень,
Как тяжелый груз воспоминаний.

Темная ночь. Лишь светит Луна.
С работы усталый приду домой.
Спит уже дочь. Встретит жена.
Квартира куплена кровью родной.

На стенах ковры, а на них иконы -
Скорбно на грешников глядят.
Святые добры, но я слышу стоны
Своих неродившихся ребят.

- Привет! Пожалуйста, не клади трубку!
- Что тебе нужно? У меня нет времени на твою болтовню, давай быстрее!
- Я сегодня была у врача…
- Ну и что он тебе сказал?
- Беременность подтвердилась, уже 4-й месяц.
- А я тебе чем могу помочь? Мне проблемы не нужны, избавляйся!
- Сказали, поздно уже. Что мне делать?
- Забыть мой телефон!
- Как забыть? Алло, алло!
- Абонент находится вне…

Прошло 3 месяца.

 В утробе матери малыш
Тихонько возрастал;
Вокруг тепло, покой и тишь,
И он беды не ждал.

Он был доверчив, как птенец,
Как в гнездышке, он спал,
И что предаст его отец,
И мать, – того не знал.

Два к одному: его убьют.
Два к одному: он не увидит света.
Два к одному, что принесут
Его благополучной жизни в жертву.

Он не успеет зла творить,
Он не успеет пакостить и драться.
Два к одному: ему не жить:
Ни бегать, ни играть, ни улыбаться.

Он не успеет никого объесть,
Он времени почти что не отнимет,
Два к одному: ему не спеть:
Его глаголов этот мир не примет.

могилы брАтские есть - в почестях –
печаль, вплетенная в венках,
где благодарность рядом топчется,
и скорбь слезами на глазах.

есть бугорки - скупыми цифрами –
и имена, и год, и пол,
таблички вкопаны по-быстрому-
могил безвестных частокол…

и данью моды проникающей
/ гуманный двадцать первый век!/
животных крошечные кладбища -
великодушен человек!